Самара. Кафедральный Собор.
В 1853 году по разработанному плану для губернского города Самара было решено начать строительство кафедрального собора во имя Христа Спасителя на огромной площади.
В августе 1922 года в Самарской епархии начался раскол.
Согласно директивам Москвы, разработка и внедрение плана внесения разлада продолжалась несколько лет. Политика Москвы стала приносить свои плоды. Самарская Епархия ослабла. Теперь ее можно было добивать. Началось закрытие церквей и монастырей в Самарской губернии. Но перед этим инсценировались многочисленные просьбы трудящихся об их закрытии. 2 января 1930 года пленум президиума Самарского горсовета постановил: "Кафедральный собор передать Союзу строительных рабочих для переоборудования под Дом культуры Союза строителей".
22 марта клубно-строительная комиссия в Москве при социально-бытовом секторе ЦК ВССР забраковала проект переоборудования Кафедрального Собора в г. Самаре под клуб строителей и вынесла приговор: здание может быть использовано или под склад, или под архив.
18 апреля 1930 года в Самаре во Дворце труда состоялось совещание комиссии по рассмотрению проекта переоборудования собора под клуб. У членов ко миссии появилось много вопросов по проекту. 9 мая П.А.Щербачев составил пояснительную записку к проекту, в которой он убеждал в целесообразности перестройки собора под клуб Но судьба собора была уже решена. Еще Крайотдел Союза строительных рабочих отбивался от Горкоммунхоза, который требовал к 15 мая видоизменить Собор и разобрать колокольню, иначе угрожал отдать здание другим учреждениям на разборку "под кирпич". А Самарский крайисполком уже поручил "Волжпромстрою" начинать разбирать Собор на кирпичи, необходимые для строительства новых объектов.
7 мая 1930 года горисполком принял решение. "Учитывая, что приспособление здания бывшего кафедрального собора под культурные постройки требует огромных средств, и что даже при больших затратах невозможно переоборудовать это здание под культурное учреждение, отвечающее всем требованиям, и исход из необходимости быстрого форсирования строительства нового Дома культуры Президиум Горсовета постановил:
1.Здание бывшего кафедрального собора разобрать.
2. На месте бывшего собора приступить к строительству нового Дома культуры.
3.Объявить конкурс на составление проекта нового Дома культуры
Начался отсчет последним дням существования собора.
В конце мая 1930 года кафедральный собор, как объект №0917, начали рушить под предлогом разборки "на кирпичи".
Было запланировано израсходовать на его разборку 200.000 рублей. В действительности же было израсходовано свыше 260 тыс. рублей.
5 июня работа по разборке собора была поручена второму стройучастку "Волжпромстроя", где начальником был Капралов, а инженером - Лихтенфельд. Начальник Управления строительных контор (УСК) Вердиревский требовал при¬нять все меры к механизации этой работы, отвозки мусора и кирпича. Во избежание несчастных случаев и для складывания полученных от разборки материалов место вокруг собора на 25-30 метров было огорожено. Разборка собора велась в спешном порядке. Разбирали вручную, кирками. При разборке все тяжести сбрасывались с большой высоты на крышу Собора и портили оцинкованное железо, которым была покрыта крыша. Портился дефицитный материал, а он был необходим для строительства новых зданий: Дома Красной Армии, Дома связи, Дома промышленности и т.д. Руководство приказало рабочим беречь железо.
Перед началом разборки собора все дубовые и сосновые дорогостоящие двери были сняты и увезены на склад, так как они представляли огромную ценность. Но четыре двери остались валяться на площади, так как считали, что они не представляли большой ценности (хотя они стоили тысячи рублей). Их били кирпичами, заваливали мусором. Газета "Средневолжская коммуна" в своей заметке "Нерадивые строители" рассказала об этом безобразии, и двери были спасены.
При разборке кафедрального собора имелось много половняка (полкирпича), который, при остром дефиците кирпича, использовался на
"неответственные сооружения": на строительство погребов, на фундамент здания Дома связи, фундамент под печи жилых домов.
Ежедневно телефонограммами власти ставились в известность о количестве получаемого за день кирпича. Тем не менее работа шла плохо. Была большая текучесть рабочей силы. На разборке собора использовались подростки, которые также были недовольны беспорядками на работе. Подростки работали сдельно и должны были зарабатывать в день по 1 руб. 10 коп... Но им заявили, что как подростков их рассчитают по 70 коп. в день. Расчет задерживали по несколько дней. Десятники представляли в бухгалтерию для расчета безграмотные клочки бумаги, чем неизбежно задерживали расчет рабочих и создавали путаницу и неразбериху.
В 20-х числах июня 1930 года было решено собор взрывать, так как разборка вручную шла медленно. Для проведения взрывных работ нужны были чертежи собора. Они нашлись в крайотделе Союза строителей.
Были обсуждены два варианта взрыва собора, предложенные Взрывсельпромом. Первый - валка собора сразу и второй - по частям. Все пришли к заключению, что более рациональным в смысле получения большего количества кирпича, возможности своевременной уборки материала и мусора, а также большей без¬опасности прилегающих построек - Дома Красной Армии, здания радиостанции и временных сооружений Дома промышленности - будет способ взрыва по частям.
Взрывы производились в ночное время. Вся площадь была завалена строительным мусором. На его разборке стали работать по ночам. Для этого были установлены электрические фонари.
Тем не менее, работа шла плохо и медленно. Это видно из письма помощника начальника 2-го стройучастка Промстроя Гартмана от 4 августа в ГПУ управляющему Промстроем: "Сообщаю, что взрыв кафедрального собора идет преступно слабо. Произведено несколько взрывов и все безрезультатно лишь лишнее дробление кирпича. Последний взрыв даже не производился, несмотря на то, что были вызваны 25 человек для оцепления, милиция, задержано трамвайное движение и другие мероприятия. В момент взрыва выяснилось, что ничего не готово. Техники Взрывсельпрома Петров и Беляев во время зарядки сами не присутствовали и рабочие готовились к взрыву без надзора. Петров пришел к моменту взрыва - в 2 часа утра и выяснилось, что все не подготовлено. Такое халатное отношение к работе привело к тому, что слухи по городу распространялись самые нелепые и к тому же срочные постройки, которые снабжаются кирпичами собора в данное время вынуждены приостановиться. Из записки Гартмана от 12 августа видно, что вся площадь была завалена строительным мусором. Свалка мусора доходила до Некрасовского спуска и до других участков города. Было принято решение - сваливать мусор на Вилоновский спуск, куда предполагалось перенести пристань. Этот спуск необходимо было оборудовать путем насыпи строительного мусора до полной его осадки. Чтобы как-то ускорить работу, были устроены эстакады.
При применении взрывов добыча кирпича возросла. Например, в сентябре в среднем добывали кирпича по 25 тысяч в день. Причем в дни после взрыва добыча его поднималась до 46 тысяч штук, а перед взрывом снижалась до 10 тыс. штук. Каждый кирпич приходилось очищать от цемента. Для ускорения работ по разборке собора необходимо было дать леса для устройства дополнительных двух эстакад.
В декабре 1930 года из-за наступивших морозов и отсутствия теплушек для рабочих работа по разборке кафедрального собора стала тормозиться. Строительный мусор вывозили на Красноармейскую площадь (бывшую Ильинскую) и засыпали там овраг. Вывозили мусор на свалку под откос западной стороны тубдиспансера. Использовали мусор на дамбу, а также на фундаментальную плиту под Дом культуры. Но не хватало транспорта для вывозки мусора. Мало было подвод и лошадей. Незначительное количество мусора вывозилось случайными организациями. Некому было производить рассортировку мусора. За недостатком рабочей силы все рабочие с кафедрального собора были переведены на другие стройки, так что работа на Коммунальной площади замерла.
В ведомости состояния строек 2 участка Волжпромстроя на 1 ноября 1930 года разборка мужского монастыря значилась завершенной. Иверский женский монастырь был разобран на 88 %, кафедральный собор - на 36.63 %. Эти же цифры значатся в акте Технической комиссии от 1 января 1931 года. В I полугодии 1932 года кафедральный собор был окончательно разрушен. Шла очистка площади от строительного мусора и от лома.
11 марта 1932 года Горстрой принял на себя обязательство - "построить на площадях Коммунальной, Вокзальной и площади Революции три общественные уборные, каждая объемом в 352 куб. метра". На их постройку также шли облом¬ки от кафедрального собора. В ноябре - декабре 1932 года и в начале 1933 года на складах новых построек имелись: камень теплобетонный, половняк, кирпичи - бывшие в употреблении, изразцы - бой, битый мрамор, железо - лом, двери - бывшие в употреблении - все, что осталось от огромного собора.
3 ноября 1931 года Средневолжский крайисполком принял постановление о строительстве Дворца культуры на Коммунальной площади, на месте кафедрального собора. К ноябрю 1938 года строительство было завершено.
Куйбышевский Дворец культуры имел блестящую перспективу со всех сторон. Перед ним была распланирована большая квадратная площадь, по которой в дни революционных праздников проходили парады, демонстрации.
Академик В.А.Щуко и профессор В.Г.Гельфрейх в 1936 году писали "площадка для строительства Дворца культуры была избрана превосходно. Дворец сооружен в самой высокой части города. Высота площадки над рекой - 76 метров. При 45 метрах высоты самого здания Дворец будет виден издалека с Волги". Так, спустя 83 года советские архитекторы высоко оценили место, выбранное для постройки собора при губернаторе К.К.Гроте и утвержденное императором Николаем I на генеральном плане г. Самары.
Назад к списку
